Кто похоронен в стенах Кремля и почему прах не переносят на обычные кладбища?

Оставьте всё как есть. не нужно святотатствовать, уподобляться украинским идиотам...

Пусть всё останется как есть. Не трогайте мёртвых и они не тронут вас.

Варварство. Человек должен быть погребен на кладбище.

... для них не так уж и важно где их прах лежит..,
... в назидание живым..!
... хочешь стать "великим" думай о последствиях..!

ЗЕМЛЯЧКА - лежит тварь у Кремлевской стены!!!
В 1923 году в Берлине был издан (а в 2007-м переиздан в России) коллективный сборник видных деятелей дореволюционного “цивилизованного” (а не местечкового) еврейства И. Бикермана, Г. Ландау, И. Левина, Д. Пинского, В. Манделя и Д. Пасманика под названием “Россия и евреи”. Вот что писали они о своих собратьях, вырвавшихся из черты оседлости.
“Теперь еврей во всех углах и на всех степенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской столицы, и во главе Красной Армии. Он видит, что проспект Св. Владимира носит теперь славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект переименован в проспект Володарского, а Павловск — в Слуцк. Русский человек видит теперь еврея и судьёй и палачом” (И. Бикерман).
“Поразило нас то, что мы всего менее ожидали встретить в еврейской среде — жестокость, садизм, насильничанье, казалось чуждое народу, далёкому от физической воинственной жизни; вчера ещё не умевшие владеть ружьём, сегодня оказались среди палачествующих головорезов”
(Д. Пасманик).
В. Г. КОРОЛЕНКО, СОБИРАВШИЙ В 1911 ГОДУ ПОДПИСИ ПОД ПИСЬМОМ В ЗАЩИТУ БЕЙЛИСА, СЧИТАЛСЯ ПО ЗАСЛУГАМ ЮДОФИЛОМ. ОДНАКО В 1919 ГОДУ, КОГДА МЕСТЕЧКОВЫЕ КОМИССАРЫ “В ПЫЛЬНЫХ ШЛЕМАХ” ПОКАЗАЛИ СЕБЯ ВО ВСЕЙ КРАСЕ, ОН СДЕЛАЛ В ДНЕВНИКЕ ЗАПИСЬ:
“СРЕДИ БОЛЬШЕВИКОВ МНОГО ЕВРЕЕВ И ЕВРЕЕК. И ЧЕРТА ИХ — КРАЙНЯЯ БЕСТАКТНОСТЬ И САМОУВЕРЕННОСТЬ ОНА ОСОБЕННО КИДАЕТСЯ В ГЛАЗА В ЭТОМ НАЦИОНАЛЬНОМ ОБЛИКЕ”.
В полтавском ЧК он встретил “товарища Розу”. “Это молодая девушка, еврейка, недурна собой, только не совсем приятное выражение губ. На поясе у неё револьвер в кобуре. Спускаясь по лестнице, встречаю целый хвост посетительниц. Они подымаются к “товарищу Розе” за пропусками на свидание. Среди них узнаю крестьянок, идущих к мужьям-хлеборобам, и “дам”. Товарищ Роза на упрёк Прасковьи Семёновны (сестра супруги В. Короленко. — Ст. К.), что она запугивает допрашиваемых расстрелом, отвечает в простоте сердечной: “А если они не признаются?” (В. Г. Короленко. Летопись жизни и деятельности 1917-1921. М., 1990, стр. 97).
По иронии судьбы Розалию Залкинд (Землячку), организовавшую расстрел многих тысяч русских офицеров, добровольно сдавшихся в плен в Крыму, тоже можно назвать “товарищ Роза”, как и “товарища Раису” из написанного рукой Эдуарда Багрицкого либретто оперы “Дума про Опанаса”, где всегда честный в своём оправдании революционного насилия поэт с удивлением, если не с ужасом, пишет о местечковой фурии гражданской войны:

Она жестока до отказа.
Страданья её не смутят,
А ну-ка попробуй приказа
Не выполнить — будешь не рад.
Декреты, допросы, расстрелы,
Дела по изъятью зерна
Рукой молодой, загорелой
Подписывает она.
ДАВИД МАРКИШ В 1980-Е ГОДЫ В ИЗРАИЛЕ СФОРМУЛИРОВАЛ ЕВРЕЙСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ МАНИФЕСТ
Я говорю о нас, сынах Синая,
О нас, чей взгляд иным теплом согрет.
Пусть русский люд ведет тропа иная,
До их славянских дел нам дела нет.

МЫ ЕЛИ ХЛЕБ ИХ, НО ПЛАТИЛИ КРОВЬЮ,
Счета сохранны, но не сведены.
Мы отомстим цветами в изголовье
Их северной страны.

Мы дали Маркса вам себе в ущерб,
Мы дали вам Христа себе на горе.

Когда сотрется лыковая проба,
Когда заглохнет красных криков гул,
Мы станем у березового гроба
В почетный Караул.



В 1997 г. в России вышла книга Александра Каца “Евреи. Христианство. Россия”, о которой Вадим Кожинов в своей книге “Россия век XX 1901-1939 г.” отозвался так:
“Автор упоминает группу евреев начальников ГУЛага — жестоких, энергичных... М. Бермана, С. Фирина, Л. Когана, Я. Раппопорта,
С. Жука, и заявляет, что всегда “еврейский народ будет стыдиться имён своих преступных сыновей”.

Можно привести слова ещё одной “товарища Розы” из книги русского дипломата Г. Н. Михайловского (сына известного писателя Н. Гарина), которая объяснила ему, почему все “чрезвычайки” находятся в руках выходцев из черты оседлости: “Эти русские мягкотелые славяне и постоянно говорят о прекращении террора и чрезвычаек. Мы, евреи, не даём пощады и знаем: как только прекратится террор, от коммунизма и коммунистов следов не останется” (Г. Н. Михайловский. “Записки из истории российского внешнеполитического ведомства. 1914-1920 г. г. М., 1993, книга 2-я, стр. 176).

Поэт Ярослав Смеляков в 60-х годах прошлого века написал стихотворение, героиней которого стала упомянутая выше Розалия Землячка-Залкинд, доживавшая свой век в писательском городке Переделкино. Стихотворенье называется “Жидовка” и впервые было опубликовано в журнале “Новый мир” в 1987 году под названием “Курсистка”. Но у Смелякова, конечно, это был обобщённый образ Фанни Каплан, Ларисы Рейснер, Евгении Бош, Софьи Гертнер, Ревекки Майзель, Инессы Арманд и прочих “фурий революции”:

Прокламация и забастовка,
Пересылки огромной страны..
В девятнадцатом стала жидовка
Комиссаркой гражданской войны.
Ни стирать, ни рожать не умела,
Никакая не мать, не жена,
Лишь одной революции дело
Понимала и знала она.
Брызжет кляксы чекистская ручка,
Светит месяц в морозном окне,
И молчит огнестрельная штучка
На оттянутом сбоку ремне.
Неопрятна, как истинный гений,
И бледна, как пророк взаперти,
Никому никаких снисхождений
Никогда у неё не найти.

Картина, как говорится, маслом, глаз не оторвать. И “огнестрельная штучка”, то есть “наган”, на месте. Очень хотелось бы, чтоб в неё вгляделись все, кто истерически осуждал наивную реплику Петра Толстого. Может быть, эти судьи вспомнят заодно о том, что Ярослав Смеляков, начиная с 1934 года и до начала 50-х, трижды побывал “в местах не столь отдалённых” по политическим статьям.
А вот что писала о вкладе местечковых функционеров в Советскую историю честная дочь еврейского народа из третьей эмиграции Соня Марголина в книге “Конец лжи. Россия и еврейство в XX веке”:
“В конце 20-х годов впервые немалая часть еврейских коммунистов выступила в сельской местности командирами и господами над жизнью и смертью. Только в коллективизации окончательно отчеканился образ еврея, как ненавистного врага крестьян — даже там, где до тех пор ни одного еврея не видали” (Соня Марголина, “Конец лжи. Россия и еврейство в XX веке”).
В числе чекистов, участвовавших в создании колхозов, был, к сожалению, и писатель Бабель, поведавший в 1930 году в автобиографическом очерке “Дорога” о том, как он поступил на службу в ЧК к комиссару внутренних дел коммуны Северной области Моисею Урицкому:
“Не прошло и дня, как у меня было всё — одежда, еда, работа и товарищи, верные в дружбе и смерти, товарищи, каких нет нигде в мире, кроме как в нашей стране. Так начиналась тринадцать лет назад превосходная моя жизнь, полная мысли и веселья”.
Позже Бабель писал, что он “принимал участие в кампании по коллективизации Бориспольского района Северной области”, и когда вернулся оттуда, то сказал Багрицкому: “Поверите, Эдуард Георгиевич, я теперь научился спокойно смотреть на то, как расстреливают людей” (С. Липкин. “Квадрига”, М., 1997). Багрицкий поверил.

Алексея комментарий - лучший (ЗЕМЛЯЧКА - лежит тварь у Кремлевской стены).