Мы были очень счастливыми дураками!

Мы ещё не знали: интересная и бурная жизнь у нас именно сейчас, в эту минуту. А потом будет просто жизнь. Обычная. Как у всех

«Давайте уже встретимся и напьёмся, а? Как раньше?» – говорю другу по телефону. Он соглашается: «Давно пора!» Надо оповестить ещё пятерых наших друзей. Но кого-то нет дома, кто-то с женой ругается, кто-то очень занят. Наша романтическая идея растворяется в осеннем воздухе.

Проходит лет десять. За эти десять лет мы много раз говорили друг другу: «Давайте уже встретимся, а?» За эти десять лет у каждого появились не только дети, но и мобильные телефоны.

И теперь дозвониться – нет проблемы. Но почему-то не звоним. Не встречаемся.

Когда-то мы бродили целую ночь по городу, с собой был магнитофон, мы танцевали брейк-дэнс на асфальте. А на рассвете покупали горячий батон, прямо у грузчиков возле булочной.

Разламывали его на всех. Смеялись. Впереди была интересная, загадочная, бурная жизнь. Мы были очень счастливыми дураками. Мы ещё не знали: интересная и бурная жизнь у нас именно сейчас, в эту минуту. А потом будет просто жизнь. Обычная. Как у всех.

А встречаемся мы неожиданно, на похоронах. Одного из нас уже нет. Потом сидим за длинными столами, вспоминаем покойника. Каким он был славным, весёлым, заводным. Как смешно танцевал брейк. Со дна рюмок всплывают истории беспечной юности. Когда собраться для нас – было вопросом часа. Никакого повода не требовалось. «Встречаемся? Где?» И никаких мобильных, вот ведь чудо какое. И находили друг друга. Иной раз просто заваливались к другу домой: «Подъём! У нас собой пиво». Друг смеялся: «Ну вы даёте!»

И тут кто-то из нас обязательно говорит: «Слушайте, так нельзя. Надо встречаться. Мы же совсем не видимся». Все соглашаются. Кто-то роняет слезу на малосольный огурец. Расставаясь после поминок, клянёмся друг другу: «В следующую субботу – обязательно!»

Проходит следующая суббота, а затем ещё лет десять. Теперь у всех социальные сети. Привет, френды! Может, встретимся? «Надо бы… – вяло отвечает один. – Но я в Питере». «А я в Америке», – пишет другой. Нас разнесло. Нас развезло.

Наш тёплый батон зачерствел, рассыпался в крошки, его склевало время. И вообще у нас есть социальные сети, зачем встречаться? Смайлик с подмигиванием.

Проходит ещё несколько лет.

И всё-таки мы встречаемся. Чудо случилось.

Вечер. Кафе. Я пришёл раньше всех, я немного волнуюсь. Является первый друг, смотрит по сторонам, брюзжит: «Неуютно тут… Получше не могли найти место?». Приходит второй. Не сразу узнаёт первого: «Вот ты разжирел!» Первый хмурится: «А ты лысый совсем!» Приходит третий: «Мужики, я на полчаса всего, извините. Дела!» А четвёртый вместо себя присылает СМС. У него что-то с движком, срочно надо в сервис.

Никто не пьёт. У одного печень, второй за рулем, третий зашился. Я просто завязал. Думаете, мы весело болтаем? Нет, все достают телефоны. Один пишет в вотсапе любовнице, второй отвечает по мейлу своему юристу, третий строчит: «Встретился с друзьями юности! Какая радость!»

Обалдеть какая радость. Никто друг на друга не смотрит. Пальцы клацают по смартфонам.

Изредка, один другому: «А как там наша Танька, нормально? Уже бабушка, надо же…» Да, мы любим друг друга. Но уже друг другу неинтересны. Нас связывает только глупая юность, ничего больше. Через час нам приносят счёт. Тут я восклицаю: «Может, общее селфи?» Все отмахиваются: «Не надо!»

Мы выходим на улицу, морщимся, вызываем такси, кутаемся в шарфы. «Хорошо посидели, да? Надо бы ещё…» Все кивают. Зевают. Скучают.

Мимо проносится компания молодых ребят, в узких джинсах, с пивом в руках. Они смеются, они будут гулять всю ночь. Они ещё не знают, что это лучшая ночь в их жизни. Пусть думают, что потом будет лучше. Счастливые дураки.

© Алексей Беляков